Французская всеобщая библиотека романов (Т. Михайлова)

Восемнадцатое столетие во Франции, да и во всей Европе, было эпохой бурного развития книгоиздательского дела, непрерывной дифференциации книжной продукции. Это было время яркого расцвета журналистики. Серьезный, "энциклопедический" журнал соседствовал с легким "Журналом для дам" с непременной модной картинкой в конце, а острополемический "За и против" (его, как известно, выпускал аббат Прево, знаменитый автор нашумевшего романа "Манон Леско") - с издававшимися иезуитами так называемыми "Мемуарами Треву".

Передовая журналистика XVIII в., в которой столь деятельное участие принимали философы-энциклопедисты (Вольтер, Дидро, Даламбе, Руссо и др.), жила интересами того времени и при этом была нацелена в будущее. Но существовали и издания, которых, казалось бы, интересовало только прошлое. "Копаясь" в прошлом, причем нередко достаточно далеком и основательно забытом, журналы эти тоже по-своему "работали" на будущее. Вклад их в развитие литературы и книжного дела на первый взгляд - невелик, он может быть понят и верно оценен лишь ретроспективно; мы знаем, какие плоды принесли эти скромные ежемесячные публикации, печатавшиеся на далеко не лучших сортах бумаги и не украшавшиеся гравюрами и изысканными переплетами, на что столь щедр был тот век.

Вот об одном из таких журналов и пойдет речь. Ученые стали заниматься им всерьез только в наши дни. Читатели же перечитывали его и долго хранили в своих библиотеках.

И в этом нет ничего удивительного. Издание это, назовем же его, наконец, - Всеобщая библиотека романов - привлекало не изысканностью оформления и не высоким литературным мастерством, а беспрецедентным своеобразием поставленных перед ним задач - представить читателям во всей полноте и своеобразии романы всех времен и народов. Задача поистине грандиозная и для того времени назревшая.

Как же конкретно воплощалась в жизнь эта задача, какова была судьба этого издания?

Всеобщая библиотека романов выходила в свет с июля 1775 по январь 1789 г. Издавалась Библиотека в Париже у издателя Лакомба, продавалась там и рассылалась подписчикам во многие города провинции. Относительно большой для того времени тираж и не слишком высокая цена годовой подписки (три ливра) способствовали популярности издания, причем не только в самой Франции, но и за ее пределами. Известно, например, что почти полное собрание Всеобщей библиотеки было среди личных книг А. С. Пушкина.

Правда, надо сказать, что приблизительно с 1779 г. популярность Всеобщей библиотеки уменьшается настолько, что издатели вынуждены были снизить стоимость годовой подписки до двух ливров. Но и эта мера ни к чему не привела, тираж продолжал падать, и вернуть успех, которым пользовалась Библиотека в 1775 - 1778 гг. уже было невозможно. Причины этого кроются, в частности, в снижении уровня самой Всеобщей библиотеки.

Создателем, генеральным директором и редактором Библиотеки был Антуан Рене де Вуайе д'Аржансон, маркиз де Польми. Так как его положение в обществе не позволяло ему открыто ставить свое имя под изданием, он воспользовался для этого именем Жана Франсуа де Бастида, известного тогда журналиста "Французского Меркурия". Кроме него в издании Всеобщей библиотеки принимали участие литераторы граф де Трессан, Кардонн, Контан д'Орвиль, Кушю, аббат Купе, Имбер, Легран д'Осси, Мейер и Пьонсине де Сиври.

Первый том вышел в июле 1775 г. Он открывается своего рода введением, написанным Польми, "Проспектусом", где говорится о задачах Всеобщей библиотеки и об истории жанра романа на протяжении веков. Роман определяется там как "основной и вечный жанр". Польми формулирует свою задачу так: "Передать душу и разум романов, превратив их в "миниатюры"".

За "Проспектусом" следует "Предуведомление", где рассказывается о том, как и по каким дням будут выходить выпуски Всеобщей библиотеки: 1 числа каждого месяца и 15 числа - в январе, апреле, июле и октябре. Таким образом, всего 16 выпусков в год, по два выпуска в томе. Нумерация томов была единой с самого начала издания и до его конца. Это "обещание", в отличие от других, неуклонно выполнялось, и выпуски выходили довольно точно. Есть только один случай нарушения: в январе 1781 г. соответствующий, сорок пятый том не вышел, и этот номер получил уже следующий том, объединяющий выпуски за февраль и март.

Кроме того, в "Предуведомлении" говорится о составленной издателями классификации романов. Всего ими было выделено восемь классов: "1. Романы греков и римлян. 2. Романы рыцарские. 3. Романы исторические. 4. Романы о любви. 5. Романы духовные, моральные и политические. 6. Романы сатирические, комические и буржуазные. 7. Исторические новеллы и сказки. 8. Романы о чудесах".

В дальнейшем эта классификация претерпела очень много изменений, классы стали называться иначе, появились и новые. В каждом томе по первоначальному замыслу должны были быть представлены все восемь классов: I - IV - в первом выпуске, и V - VIII - во втором.

Такое деление соблюдается только в трех первых томах. В четвертом томе, декабрьском выпуске, уже отсутствует роман VI класса, но, правда, с извинениями издателей по этому поводу и оправданием, что они не успели подготовить к этому выпуску намеченный роман Скаррона. И в следующем томе, январском выпуске, "Комический роман" действительно опубликован: 58 страниц отведено непосредственно тексту, 42 посвящены описанию творчества Скаррона. Но скоро такие пропуски из исключения становятся правилом, в томе 7 (апрель 1776 г.) уже безо всяких извинений отсутствуют III, IV и VIII классы, в томе 8 - VI класс, в 10 - II класс, второй выпуск 17 тома (июль 1777 г.) весь посвящен истории "Вечного жида" (V класс - романы духовные, моральные и политические), а в томе 20 ноябрьский и декабрьский выпуски отведены "Истории Роланда" (в основном, это пересказ "Неистового Роланда" Ариосто).

Постепенно нарушается задуманная издателями стройная композиция и выпусков и томов. Особенно ярким примером может послужить 29 том Библиотеки, где классов уже нет вообще, а просто помещены письма друг к другу де Дерваля и де Сансея, письма-рассуждения о любви, о женщинах, о смысле жизни.

С 94 тома (апрель 1787 г.) романы, публикуемые во Всеобщей библиотеке, вообще перестают делиться на классы. Тома перестают делиться на выпуски, а если деление и осуществляется, то делается это чисто формально. Иногда титульный лист второго выпуска помещается в середине какого-нибудь романа.

В томе 107 титульного листа первого выпуска нет вообще, нет и оглавления. Но и в тех томах, где оглавление еще присутствует, оно часто перестает соответствовать постраничному расположению произведений.

Одним из важнейших факторов, способствовавших падению интереса читателей к изданию, был уход из Библиотеки графа Польми, после его ссоры с Трессаном (Польми сделал много поправок к подготовленному им "Амадису Галльскому", с которыми Трессан не согласился). Издание полностью попадает в руки Бастида, который уже не смог с декабря 1778 г. выдержать во Всеобщей библиотеке первоначальный тон, заданный прежним ее директором, так как не обладал достаточной образованностью и литературным вкусом. Польми увел с собой и д'Орвиля и с 1780 г. начал вместе с ним издавать новую серию, конкурирующую с Всеобщей библиотекой - "Смесь, извлеченная из большой библиотеки".

Надо сказать, что одна из причин снижения уровня публикуемых произведений крылась уже в самом понимании слова "роман". Директора издания понимают слово "роман" в самом широком смысле: они принимают любой повествовательный текст. Этот принцип открывал широкую дорогу для небольших, зачастую бездарных произведений, главное в которых было - занимательность, часто довольно относительная. Из тома в том таких произведений становилось все больше и больше, особенно - после ухода Польми и д'Орвиля.

Но наряду с занимательными новеллами, в основном - с любовной тематикой, вплоть до последних месяцев существования Всеобщей библиотеки в ней продолжают публиковаться и замечательные произведения, хорошо известные сейчас. Появились "Золотой осел", "Дафнис и Хлоя", новеллы из "Гептамерона", "Принцесса Киевская", "Гаргантюа и Пантагрюэль", эпизоды из "Божественной комедии" Данте (в основном - "Ад"), "Удачливый крестьянин" Мариво, "История Тома Джонса - найденыша", "Фьезоланские нимфы" и др. Как справедливо отмечает Ван Тигем, "что касается иностранных произведений, эта широкая коллекция вполне достойна внимания: она возродила или заставила узнать лучше важные фрагменты из самых различных авторов".

Но рядом с этими шедеврами мировой литературы на страницах Библиотеки часто фигурируют действительно "карикатуры" на романы, пошлые рассказы о страстях, основательно сдобренные средневековым и восточным колоритом. И с каждым годом их становится все больше. Содержание Всеобщей библиотеки становится все более неровным, в одном и том же томе могут соседствовать и тщательно откомментированные диалоги Лукиана и анонимная новелла о "Скале безнадежной любви".

В начале своего существования Библиотека давала подробный исторический литературоведческий комментарий публикуемых романов. Постепенно комментарий исчезает, и романы начинают печататься просто один за другим, иногда без указания имени автора.

Это часто касается и значительных произведений. Так, например, "Том Джонс" опубликован без указания времени написания, не сказано даже, что он принадлежит Филдингу. Издатели ограничились лишь словами "Перевод с английского". А про опубликованный в 107 и 108 томах роман Голдсмита "Векфильдский священник" не сказано даже этого, и назван почему-то "сказкой". Ни имени переводчика, ни каких бы то ни было иных замечаний не встречаем мы и при опубликованной в Библиотеке повести "Дартула", одной из частей знаменитых "Песен Оссиана" Макферсона. Сопоставление текстов показало, что изданный в Библиотеке перевод не принадлежит перу известного переводчика Макферсона - Ле Турнера. Но чей же он? Это так и остается загадкой.

Лишь в одной области Всеобщая библиотека романов сумела сохранить уровень первых выпусков - в популяризации рыцарских романов, осуществляемой графом Трессаном. Именно этим издание справедливо заслуживает специальных исследований, именно эти публикации принесли ему европейскую славу. К "рыцарским романам" Трессан относил не только романы как таковые; во втором классе выходили и рассказы о Гильоме Оранжском, и "деяния" Карла Великого, но, конечно, главное место в них занимали повествования о рыцарях короля Артура, о Тристане и Изольде, о любви Ланселота к Гиневре и др. Вплоть до 30-х годов XIX в. Всеобщая библиотека оставалась чуть ли не единственным изданием, которое познакомило европейского читателя со всеми этими произведениями. Пусть уровень их издания был не всегда достаточно высок, пусть текст древнего памятника не всегда воспроизводился верно, а комментарий не всегда находился на должном научном уровне, пусть этот раздел серии, как и другие, тоже в конце концов ухудшился и дошел до публикации лубочных "рыцарских" рассказов XVII века, вклад Трессана в развитие только зарождавшейся тогда европейской медиевистики поистине огромен.

Заслуги Всеобщей библиотеки романов в популяризации литературного наследия прошлого, несомненно, очень велики. Но качество, как мы пытались показать, неуклонно снижалось и восстановить его было уже невозможно. В 1789 году Библиотека прекратила свое существование, и именно эта дата нам кажется не случайной. Дело не только в снижении уровня самих романов. Читателя уже переставала интересовать восточная экзотика и салонная любовь. Франция, да и вся Европа, начинала жить другими интересами, подчиняясь зову идей, материализовавшихся 14 июля на площади перед Бастилией.

Дом без книги - пещера, не дом. 
От облаков, от солнца отрезан. 
Старые книги пахнут вином. 
Новые книги пахнут железом. 

На переплетах - созвездий пыльца. 
Теснятся тома от края до края. 
Одни - в мороз согревают сердца, 
Другие в пламени не сгорают. 

Слушаю шелест забытых страниц. 
И воскресает знакомое что-то: 
То неземные повадки птиц, 
То вдруг чугунная поступь пехоты. 

Вчитаюсь - и исчезает строка: 
Иду, лечу по волшебному следу. 
Я - воин, сражаюсь в рядах Спартака. 
Я - пахарь, с ученым веду беседу. 

Все страны, все люди, все времена 
Протянули ко мне незримые нити... 
Машина времени - вот она! 
Только обложку, как дверь, распахните!