Книжное собрание Татищева (И. Шакинко)

Долгое время биографы В. Н. Татищева считали, что он - выпускник Артиллерийской школы. Пришли к этому выводу чисто логически. Василий Никитич был отличным, как бы мы сказали сегодня, квалифицированным артиллерийским офицером. Артиллерийская же школа была под началом Я. В. Брюса - патрона и покровителя Татищева.

Однако тщательные розыски, предпринятые историком Л. Д. Голендухиным в архивах, показали, что фамилия В. Н. Татищева не встречается в списках ни одной из школ того времени. Выяснилось, что Татищев вообще нигде не занимался - ни в русских школах, ни в заграничных университетах (хотя за границей бывал и научился там многому).

И тем не менее Василий Никитич Татищев был не только одним из образованнейших людей России и Европы, но и крупнейшим ученым первой половины XVIII в. Его называют отцом русской истории и географии, первым светским философом России. Он был автором работ по лингвистике, этнографии, археологии, палеонтологии, экономической мысли...

Самообразование, книги - вот путь Татищева к науке.

Видимо, первым, кто заронил и разжег в Василии Татищеве неуемную страсть к науке, к книгам, был Я. В. Брюс, которого Пушкин называл "русским Фаустом", Яков Виллимович являлся не только талантливым военачальником. Великий поэт увидел в нем главное: фаустовскую страсть к познанию мира. Никогда, даже во время военных походов и сражений, Брюса не покидала ненасытная жажда знаний, неистребимое стремление постигнуть "вселенной внутреннюю связь", разгадать тайны мироздания, понять суть жизни и смерти. Имя Брюса прочно вошло в историю многих наук: астрономии, механики, математики, географии... Он с блеском владел многими специальностями, свободно читал и писал на восьми языках, переводил на русский книги по астрономии и фортификации, трактаты по механике и математике, составлял словари, писал предисловия и редактировал переводы ученых трудов по разным наукам.

Брюс собрал одну из крупнейших для своего времени библиотек с "очень хорошим подбором книг"^*.

^*(С. П. Луппов. Книга в России в первой четверти XVIII века. Л., 1973, с. 203. "Библиотека Брюса,- пишет автор исследования,- не коллекция, а рабочее собрание книг, необходимых его владельцу, она полностью отражает область его научных интересов. Здесь мы почти совершенно не находим случайных книг, которые составляли подчас значительную часть книжных собраний других крупных деятелей той эпохи. И последнее, библиотека Брюса - это библиотека научной литературы, библиотека ученого, а таких еще не было ранее на Руси, начиная именно с Брюса этот тип библиотек будет встречаться все чаще и чаще, отражая быстрые успехи науки в России".)

Встреча драгунского поручика Татищева с генерал-фельдцейхмейстером Брюсом была большой удачей для первого. Брюс приблизил к себе умного и любознательного офицера и стал его учителем и покровителем.

Вместе с Брюсом весной 1712 г. Татищев едет "за моря... для смотрения тамошнего военного обхождения". А поскольку Брюс собирается перевести его в артиллерию, то он должен учиться в Европе и "инженерному искусству".

Поездка была недолгой - всего два месяца. Но уже на следующий 1713 г. Татищев снова отправляется за границу. И опять с Брюсом. На этот раз надолго - почти четыре года будет он путешествовать по европейским странам, лишь иногда возвращаясь в Россию.

Лейпциг, Берлин, Бреславль, Дрезден... Татищев не только осваивает военное дело, но и соприкасается с миром европейской науки. И двери в этот мир перед ним распахнул Брюс. Они вместе посещают в Берлине королевскую библиотеку, встречаются с учеными.

Правда, по вызову Петра I Брюс вскоре вернулся в Россию, но он уже успел заразить своего ученика страстью к познанию.

И мы чувствуем эту страсть по той жадности, с которой Татищев набрасывается на книги. Он покупает их всюду. Пожалуй, это единственное, на что он не жалеет денег. О круге татищевских интересов нам говорит часть его библиотеки, хранящаяся сейчас в Свердловском краеведческом музее. На старинных фолиантах рукою Татищева обозначено время и место их приобретения. На книгах, купленных в 1712 - 1717 гг., стоят названия самых разных европейских городов. Есть книги по военному делу, "инженерии". Но большинство книг не относится к его прямой профессии. Имеются и просто любопытные. Здесь и "Искусство галантного разговора и правила хороших манер в обществе", и руководство "Как составлять письма и комплименты для персон высших и низших сословий". Но больше всего книг по философии, истории, политике, географии, о театре, о путешествиях...

Автограф В. Н. Татищева

С увлечением бросается Татищев в таинственный мир знаний. Уже по одному подбору книг можно судить, как упорно он учится. Не развлечения, а труд, постоянная учеба - вот главные его занятия за границей. Годы, проведенные в Европе, стали для него своеобразным университетом.

В 1716 г. Татищев возвращается в Россию и служит артиллерийским офицером, выполняя при этом специальные поручения Брюса. Он составляет практическую планиметрию и работает над книгой по машиностроению. Эти задания Брюса говорят сами за себя - лишь немногие из русских офицеров могли бы тогда справиться с подобной работой.

В 1717 г. Татищев еще раз едет по служебным делам в Европу и опять привозит оттуда целый сундук книг для себя и для Брюса. Покупает он книги и на Аландских островах, куда сопровождает Брюса для переговоров со шведами.

В 1719 г. Петр I определил Татищева к "землемерию всего государства и сочинению обстоятельной Российской географии с ландкартами". С увлечением берется Василий Никитич за новую работу: собирает нужные книги и карты... Отныне его главным научным занятием станет география и история. Именно по этим двум наукам больше всего соберет он книг для своей личной библиотеки. Он будет выписывать их из европейских стран, покупать в разных городах России: Москве, Петербурге, Тобольске, Риге - всюду, где ему придется бывать по делам службы.

Но занятия географией пришлось временно прервать - нашлись более неотложные дела. Так случалось в жизни Татищева не раз: как только он прочно настраивался на порученное ему дело или сам выбирал дорогу, по которой собирался идти далеко и долго, так судьба его делала совершенно неожиданный поворот и заносила совсем в другую сторону.

Чем только не занимался Татищев в своей жизни: строил заводы на Урале, был советником Берг-коллегии, ездил в Швецию для "научения" тамошней промышленности и финансов, пополнения своей библиотеки, выполнял роль церемониймейстера при императорском дворце, управлял Оренбургской экспедицией и Астраханской губернией... И одновременно, во всяких условиях, вел научную работу.

Это был великий труженик. Основное содержание его жизни - работа. Все остальное - что отнимает много времени, что отрывает от работы - почти исключено из его жизни. Он никогда не знал отдыха, никогда не ездил специально лечиться, хотя часто и тяжело болел.

Татищев не занимал научных должностей, не состоял членом Академии наук, годами был оторван от крупных центров культуры, но в его научной работе не было и налета провинциализма. Наоборот, он перерос многих академических ученых. Быть в курсе последних достижений науки ему в основном помогали книги. Он собирал их тщательно и упорно.

Первая (по крайней мере, известная нам) библиотека Татищева насчитывала к 1737 г. более 1000 томов. Судьба ее довольно примечательна.

В 1734 г. Татищев, назначенный горным начальником заводов Урала и Сибири, приехал в Екатеринбург с большими планами, в том числе и просветительскими, и организовал на Урале целую сеть школ. Мамин-Сибиряк отмечал, что "одна уже просветительская миссия доставила бы Татищеву вечную память на Урале". В 1735 г. горный начальник создал в Екатеринбурге при Канцелярии горного правления "казенную горную библиотеку" и использовал каждую возможность для ее пополнения. Так, например, в том же 1735 г. по его "указу" горный чиновник А. И. Порошин, ездивший в Москву и Петербург, закупил для горной библиотеки 555 книг на сумму 390 руб. 85 коп.

При отъезде в 1737 г. в Оренбургскую экспедицию Татищев подарил Екатеринбургу и свою личную библиотеку, которую собирал около двадцати лет. Вскоре после отъезда он писал в Екатеринбург, что в прошлом году "кунгурские земские старосты прислали мне в часть денег 989 рублев 47 коп. ... а понеже я своим жалованьем доволен, того ради оные [деньги] надо употребить в пользу здешних школ и, купя на оные деньги разных языков, також и моих собственных [книг] прибавя, отдать пастору в хранение..."^*.

^* (Материалы к биографии В. Н. Татищева. Свердловск, 1964, с. 87.)

Через несколько месяцев Татищев прислал в Екатеринбург из Самары еще 170 книг, среди них - грамматики греческого, итальянского, английского, немецкого, латинского языков, руководства по добыче золота, по артиллерии, по черчению, а также труды Гибнера, Пуффендорфа, Майерберга...

Созданная Татищевым Екатеринбургская казенная библиотека уже насчитывала более двух тысяч книг и в середине XVIII в. "по праву считалась крупнейшей и лучшей горнозаводской библиотекой нашей страны"^*. Недаром, когда в 1773 г. в Петербурге создавалось горное училище, а при нем - библиотека, то значительная часть книг для нее была затребована из Екатеринбурга. Через два года с той же целью в столицу из уральской горной библиотеки отправили еще 300 книг. Кроме того, книгами из Екатеринбурга помогали вновь созданным библиотекам Барнаула, Нерчинска и других сибирских городов. Вполне возможно, что среди этих книг были и татищевские.

^*(Там же.)

Тем не менее екатеринбургское собрание книг продолжало расти и к середине XIX в. ценилось как "весьма редкая библиотека по вопросам горного дела как по количеству книг, так и по систематическому подбору их"^*. В начале 1860-х гг. уральский историк и краевед Н. К. Чупин занялся тщательным разбором книг этой библиотеки и обнаружил около 120 книг с автографами Татищева. Но уже в восьмидесятых годах след татищевских книг затерялся. По крайней мере Мамин-Сибиряк уже не мог их найти, хотя и считал, что они и "посейчас в Екатеринбурге, но у кого - мы не могли добраться"^**.

^* ("Екатеринбургская неделя", 1890, № 36.)

^**(Д. Н. Мамин-Сибиряк. Собр. соч. Т. 12, Свердловск, 1951, с. 247.)

Книги из личной библиотеки Татищева вновь были "найдены" в 1961 г. при переезде в другое здание научной библиотеки Свердловского краеведческого музея. Вот как рассказывает об этом краевед В. Г. Федоров: "На столах и на полу вырастали стопки редких книг отдела иностранной литературы. Каждый стремился хотя бы полистать отдельные книги, взглянуть на их титульные листы. Таким образом попала мне в руки первая книга, на титульном листе которой оказался автограф В. Н. Татищева. Всего в краеведческой библиотеке оказалось около ста книг с его пометками и около двухсот книг, которые предположительно могли ему принадлежать"^*.

^* (Материалы к биографии В. Н. Татищева. Свердловск, 1964, с. 80.)

Сейчас нам известна только десятая часть первой библиотеки Татищева. Какие же книги могли входить в другую, большую часть татищевского собрания?

Попытаемся представить это хотя бы приблизительно.

Все книги, хранящиеся в Свердловском краеведческом музее,- на иностранных языках. Но Татищев, безусловно, покупал многое из того, что издавалось тогда в России на русском языке.

Какие же именно книги мог приобретать Татищев?

Вспомним, что он был артиллерийским офицером, отлично знал фортификацию, интересовался литьем пушек и т. д. Вполне вероятно, что он купил сделанные по указу Петра I переводы книг австрийского офицера А. Э. Боргсдорфа "Побежденная крепость" и "Поверенные воинские правила, как неприятельские крепости силою брать" (обе вышли тремя изданиями), Ф. Блонделя "Новая манера укрепления городов", "Римплерова манера о строении крепостей", Камбре "Истинный способ укрепления городов, изданный от славного инженера Вобана" и др.

Много книг было у Татищева по географии. Установлено, что он держал под рукой до двадцати описаний путешествий по разным странам света и России.

Еще в 1725 г. в письме кабинет-секретарю Черкасову, вспоминая о поручении Петра I заняться географическим описанием России, Василий Никитич сообщал: "того ради прилежал я особливо до географии принадлежащие истории собрать, из которых уже большею частию купил"^*.

^* (П. П. Пекарский. Новые известия о В. Н. Татищеве. Спб., 1864, с. 27, 28.)

Возможно, Татищев приобрел переводы Я. Брюса: "Геометрия, славянски землемерие" (три издания) и сочинение К. Гюйгенса "Книга мироздания, или Мнение о небесноземных глобусах", излагающее учение Коперника. Наверняка купил известную книгу Бернгарда Варения "Geographia generalis" в переводе Ф. Поликарпова, "Земноводного круга краткое описание..." И. Гибнера и некоторые другие переводные географические труды.

При Петре I в России были изданы и многие исторические сочинения: "Синопсис..." И. Гизеля, "Введение в гисторию Европейскую" С. Пуффендорфа в переводе Г. Бужинского, труд Квинта Курция об Александре Македонском, "Рассуждение... о Северной войне" П. Шафирова и др. Все эти книги были знакомы Татищеву и, нужно думать, имелись в его личной библиотеке.

Покупал Василий Никитич исторические труды и на иностранных языках. Еще в 1722 г., вернувшись с уральских заводов в Петербург, Татищев о своем "намерении" продолжать работу над русской историей "графу Брюсу и архиепископу Прокоповичу объявил", которые ему "имевшимися у них потребными книгами и выписками вспомогли и к тому которые нужно из Германии выписать известие дали", по которому Татищев "несколько книг из Германии получил"^*.

^* (В. Н. Татищев. История Российская. Т. 1, М.- Л., 1962, с. 6.)

Вообще, можно предполагать, что большая часть книг из первой татищевской библиотеки была исторического содержания. Ведь в своей "Истории Российской..." Татищев делал ссылки на десятки, даже на сотни древних и новых историков. Кроме того, он имел в своем распоряжении большое количество русских летописей и рукописных книг.

Татищев наладил прочные связи с Академией наук и особенно с ее библиотекарем Шумахером, с которым он вел многолетнюю переписку. Его письма к последнему полны просьб о присылке книг, изданных Академией. "При сем прошу вас услужно,- писал Татищев Шумахеру в ноябре 1730 г.,- чтоб по приложенной при сем росписи, купя мне книги, и прислали с кем возможно"^*.

^* (Архив АН СССР, ф. 3, on. 1, № 6, л. 174.)

В первой "росписи", появившейся в 1737 г., содержится перечень 49 изданных книг и 6 находящихся в печати. По крайней мере большинство из них было в библиотеке Татищева.

Начиная с 30-х гг. XVIII в. Академия наук предпринимает издание иноязычных словарей-полиглотов и грамматик иностранных языков. Татищев сам занимался составлением многоязычных словарей, и, конечно, приобретал подобные новинки.

Титульный лист книги 'Новейшее основание'

С 1728 г. начал выходить первый научный журнал "Комментарии Санкт-Петербургской Академии наук" на языке науки того времени - латинском. На русском языке печатались периодические выпуски "Краткого описания Комментариев Академии наук" и научно-популярный журнал "Месячные исторические, генеалогические и географические примечания в Ведомостях". Татищев был не только читателем, но и автором этих первых периодических изданий и выписывал их для себя.

Вообще можно утверждать, что мимо Татищева не проходила ни одна книжная новинка, появлявшаяся в то время в России.

Подарив первую библиотеку Екатеринбургу, Татищев, естественно, продолжал приобретать необходимые ему книги. В 1743 г., сообщая в одном из писем о продолжении работы над "Историей Российской...", Василий Никитич отметил, что уже "собрал число книг более 1000". Доктор Лepx, посетивший Татищева в октябре 1745 г. в Астрахани, вспоминал потом, что губернатор имел "большую библиотеку из лучших книг"^*.

^* (Н. А. Попов. В. Н. Татищев и его время. М., 1861, с. 429.)

Очень активно Татищев собирал книги и в своем имении Болдино, где он провел последние пять лет своей жизни (1746 - 1750 гг.). Переписываясь с Шумахером, Татищев буквально забросал его просьбами о книгах:

"Ноне прошу вас, государь, прислать мне роспись книгам продажным, печатанным при Академии, да Буксбаума ботанические все книги, и весьма бы изрядно было, ежели оные иллюстрированы были" (апрель 1745 г.).

"Прошу, как выписанные для меня книги привезут, немедля ко мне прислать" (май 1746 г.).

"Я весьма присланным от вас книгам новой печати удовольствовался" (август 1747 г.)^*.

^*("Исторический архив". Т. VI, 1951, с. 245, 317.)

Судьба второй библиотеки Татищева оказалась трагической. Очевидно, часть ее погибла во время пожара в селе Грибаново, где хранились многие его рукописи и книги. Другая часть библиотеки и архива находилась в Москве, в доме сына Василия Никитича - Евграфа. Но, как заметили современники, сын был "очень равнодушен к памяти и заслугам отца". Через одиннадцать лет после смерти В. Н. Татищева в доме его сына обнаружили "большое количество русских книг, большая часть которых истлела и не может быть использована"^*.

^* (В. Н. Татищев. История Российская. Т. VII, Л. 1968, с. 35.)

Василий Никитич Татищев был не просто страстный собиратель и ценитель книг. Он придавал книгам исключительное значение в истории человечества и наметил свою схему развития всемирно-исторического процесса, содержание которого определялось, по его мнению, "всемирным умопросвясчением". Татищев видел способы "умопросвясчения": "первое... обретение письма"; "другое - чрез обретение тиснения книг и вольное всем употребление, чрез которое весьма великое просвясчение мир получил, ибо чрез то науки вольные возросли и книг полезных умножилось"^*.

^* (Там же, т. I, Л. 1962, с. 92.)

Последний способ "умопросвясчения" Василий Никитич считал важнейшим в истории развития человечества. Ибо "чрез то, оные книги всяк имея способнее к распространению наук многие училища и академии по разным местам устроены и чрез оные большой свет истинного разума открыли"^*.

^* (Там же, с. 97.)

Как передовой человек своего времени Татищев сокрушался, что "книготиснение" в России "единственно казенное, а вольное не допусчено". Он считал, что "... если вольного книготиснения допусчено не будет, никак книгам полезным и наукам нуждным распространяться невозможно"^*.

Горячо ратовал Татищев и за свободную торговлю книгами, говоря, что "ежели бы книгопродавство допусчено было, то б, конечно, более народ пользы имел, нежели ныне...".

^*(Там же.)