В защиту детективной литературы (Честертон Дж. К. Перевод Трауберг Н.)

Если детективы читают чаще, чем справочники, значит, они интересней.

В защиту детективной литературы

Если вы хотите понять, почему так популярны детективы, вам придется прежде всего отказаться от нескольких штампов. Например, не следует считать, что народ предпочитает плохую литературу и любит детективы за то, что они плохо написаны. Не всякая плохая книжка становится популярной. В железнодорожном справочнике нет ни психологии, ни юмора, однако его не принято читать вслух у камина. Если детективы читают чаще, чем справочники, значит, они интересней. По счастливой случайности многие хорошие книги стали популярными; по еще более счастливой случайности еще больше плохих книг популярности не снискало. Вероятно, хороший детектив читали бы ничуть не меньше, чем плохой. К сожалению, многие вообще не представляют себе, что может быть хороший детектив; для них это так же бессмысленно, как хороший черт. По-видимому, они считают, что написать о преступлении - так же дурно, как и его совершить. Этих нервных людей, в сущности, можно понять - действительно, в детективах не меньше крови, чем в шекспировских драмах.

Однако на самом деле между хорошим и плохим детективом такая же разница, как между хорошим и плохим эпосом. Детектив не только совершенно законный жанр - он играет немалую роль в сохранении нормальной жизни общества. Прежде всего детективы - единственный и первый вид литературы, в котором как-то отразилась поэзия современной жизни. Люди жили веками среди гор и дремучих лесов, пока не поняли, как много в них поэзии. Может быть, наши потомки увидят фабричные трубы алыми, как горные вершины, а уличные фонари - естественными, как деревья. В детективном романе нам открывается большой город, дикий и независимый от нас, - и в этом, без сомнения, детектив подобен "Илиаде". Вы замечали, надеюсь, что герой и сыщик ходят по Лондону свободно, как сказочный принц в царстве фей: омнибус сверкает перед ними чистыми красками волшебной колесницы, городские огни светятся, как бесчисленные глаза гномов, - ведь они хранят тайну, быть может, зловещую, которую писатель знает, а читатель нет. Каждый поворот улицы указует на нее, словно палец; странные силуэты домов на фоне темного неба говорят о ней.

Босх И. Фрагмент картины 'Искушение Св. Антония'

Открыть поэзию Лондона - немалое дело. Ведь в сущности, город поэтичней деревни; природа - хаос бессмысленных сил, город-сознательных. Форма цветка и рисунок лишайника, может быть, что-то значат, а может быть, не значат ничего. Но каждый камень на улице, каждый кирпич в стене -несомненный, явный знак: кто-то послал его нам, как телеграмму или открытку. Самая узенькая улочка в каждом своем повороте хранит душу человека, построившего ее. Каждый кирпич-документ, как клинописная табличка Вавилона; каждая черепица учит, как грифельная доска, покрытая столбцами цифр. И все-даже фантастическая кропотливость Шерлока Холмса,-что напоминает нам о романтике городской детали, все, что подчеркивает предельную значимость наличников и карнизов,-благо. Хорошо приучить обыкновенного человека смотреть внимательно на десяток встречных людей хотя бы для того, чтобы выяснить, не окажется ли одиннадцатый знаменитым вором. Конечно, можно мечтать о другой, высшей романтике Лондона; можно думать о том, что приключения душ человеческих поинтересней, чем приключения тел, и что охотиться за добродетелью труднее и важнее, чем за пороком. Но с тех пор, как все наши великие, кроме Стивенсона, отказываются писать о том вгоняющем в дрожь ощущении, когда глаза большого города по-кошачьи светятся в темноте, мы должны по достоинству ценить народную литературу, которая при всем ее косноязычии и вульгарности не соглашается видеть в современности - прозу, а в обычном - обыденное. Искусство всех веков любило современный ему быт и костюм; художники одевали группы вокруг креста в камзолы флорентийских дворян и фламандских бюргеров. В XVIII веке выдающиеся актеры любили играть Макбета в пудреном парике. Как далеки мы сами от этой убежденности в поэзии нашей жизни, вы легко поймете, если представите себе Альфреда Великого в гольфах или Гамлета во фраке с траурной повязкой. Но нельзя, обернувшись назад, застыть, уподобясь Лотовой жене. Не могла не появиться народная литература о романтике современного города; и возникли популярные детективы, такие же грубые и освежающие, как баллады о Робин Гуде.

И еще одно хорошее дело сделали детективы. С тех пор как человек, бунтуя против автоматизма цивилизации, проповедует развал и мятеж, полицейский роман, роман о полицейских, в какой-то мере напоминает нам, что нет приключений романтичней и мятежней, чем сама цивилизация. Рассказ о недремлющих стражах, охраняющих бастионы общества, пытается напомнить нам, что мы живем в вооруженном лагере, в осажденной крепости, а преступники, дети хаоса, - лазутчики в нашем стане. Когда сыщик из детектива, несколько фатовато, стоит один против ножей и револьверов воровского притона, мы должны помнить, что поэтичен тут и мятежен посланник общественной справедливости, а взломщики и громилы - просто старые добрые консерваторы, поборники древней свободы волков и обезьян. Да, романтика детектива - человечна. Она основана на том, что добродетель - самый отважный и тайный из заговоров. Она напоминает нам, что бесшумные и незаметные люди, защищающие нас,-просто удачливые странствующие рыцари.

1901