Роман-стенограмма (Мюллер И. Достоевский Ф.М. и создатель русской системы стенографии Ольхин П.М.)

Большую роль в жизни Ф. М. Достоевского сыграли встречи с Павлом Матвеевичем Ольхиным в 1866-1867 годы.

Но первые встречи между ними состоялись намного раньше. Еще весной 1845 года они встречались на Невском, в книжном магазине и в библиотеке М. Д. Ольхина, отца Павла Матвеевича. Тогда Ольхин был еще подростком, а Достоевский был уже прапорщиком инженерного корпуса.

Когда судьба снова свела Федора Михайловича с Павлом Матвеевичем, за плечами писателя уже были сибирская ссылка, потеря жены и детей, многочисленные произведения. К тому времени стал известен и П. М. Ольхин. Он окончил Медикохирургическую академию, но не пошел по медицинской части, а занялся литературным трудом. Им уже были выпущены несколько книг, с 1861 года он стал редактировать основанный им журнал "Вокруг света", вечерами преподавал на курсах стенографии.

Встреча Ф. Достоевского с П. Ольхиным произошла в сложное для писателя время и сыграла для него немалую роль. Только благодаря Ольхину Достоевский освободился от сетей, расставленных вокруг него книгоиздателем Ф. Стелловским, и развязался с кабальными обязательствами. К тому же это повлекло счастливые изменения в жизни писателя. Благодаря П. М. Ольхину Достоевский обрел надежного друга и помощника в своей работе.

Всю жизнь Достоевский писал свои книги не только в состоянии постоянного творческого подъема, но и находясь в жесточайшем цейтноте. Причиной его иногда были договорные обязательства, заключенные писателем с книгоиздателями. Особенно неуступчив был к Достоевскому издатель Ф. Стелловский. Он постоянно торопил писателя. Стелловский был для Достоевского первоиздателем, выпустившим на протяжении ряда лет многие романы Ф. М. Достоевского. Всего полтора-два года отделяют появление одного романа от другого. Это был поистине титанический труд писателя, непрерывная творческая работа. Просто диву даешься: как только он успел за столь короткое время так много сделать! А ведь тяжелый недуг тоже отнимал у него немало сил.

Поводом для знакомства Ф. М. Достоевского с П. М. Ольхиным в 1866 году послужили следующие обстоятельства.

По состоянию здоровья врачи советовали Достоевскому лечение на курорте за границей. Но писатель не располагал необходимыми средствами для такой поездки. Поиски денег привели его снова к издателю Ф. Т. Стелловскому. Тот охотно субсидировал Достоевского под будущий роман, который писатель обязался представить после возвращения. Достоевский подписал контракт, согласно которому он обязуется к определенному сроку представить рукопись романа, который позднее был назван "Игрок", объемом не менее 10 листов большого формата.

При возвращении с курорта Достоевский задержался в Люблине, а затем стал дорабатывать издававшийся в Москве роман "Преступление и наказание". За летние месяцы он написал 24 листа, и еще оставалось написать листов 12.

Тем временем срок расчета со Стелловским неумолимо приближался. Невыполнение контракта влекло за собой суровую кару. Если рукопись не будет сдана издателю в назначенный срок, Достоевский должен уплатить крупную неустойку. А в случае если бы роман не был доставлен до 1 ноября (как писал Достоевский в письме А. В. Корвин-Кручковской, сестре С. В. Ковалевской), "волен он, Стелловский, в продолжение девяти лет издавать даром как вздумается все, что я ни напишу, безо всякого мне вознаграждения". Последнее условие было неслыханным произволом. Но подпись под ним Достоевского придавала этому акту характер юридического соглашения. По признанию современников, это был поистине драконовский договор, ввергавший писателя в издательскую кабалу.

В конце сентября Достоевский возвратился из Москвы в Петербург. И только тогда его друг литератор А. П. Милюков узнал о кабальном договоре, которым писатель обрек себя на безысходную нищету. В своих воспоминаниях о встречах и знакомствах (опубликованных в 1890 году) А. П. Милюков пишет, что был вынужден признать положение очень серьезным и требующим срочных действий. Достоевский был в отчаянии: "Теперь уж поздно: в четыре недели 10 больших листов не одолеешь".

Еще из Москвы Достоевский писал, что у него есть план романа. Однако до начала октября им не было написано ни одной строчки. Тогда Милюков предложил:

- Соберите теперь же несколько наших приятелей. Вы расскажете нам сюжет романа, мы наметим его разделы, поделим по главам и напишем общими силами. Потом вы посмотрите, сгладите неровности или какие возникнут при этом противоречия. В сотрудничестве можно поспеть к сроку.

Но Достоевский наотрез отказался поставить свою подпись под чужой работой.

- Ну, так возьмите стенографа и сами продиктуйте свой роман, - предложил тогда Милюков. - Я думаю, в месяц успеете кончить.

- Это другое дело, - согласился Достоевский, - я никогда еще не диктовал своих сочинений, но попробовать можно... Спасибо вам, необходимо это сделать, хоть и не знаю, сумею ли. Но где стенографиста взять? Есть у вас знакомый?

Милюков знал П. М. Ольхина, знал, что тот ведет курсы русской стенографии. Тогда и обратился А. П. Милюков к Павлу Матвеевичу. Это было 3 октября 1866 года. До истечения срока контракта оставалось 26 дней.

Ольхин живо откликнулся на призыв о помощи. Тем более, что речь шла о спасении Достоевского, которого Ольхин помнил с юношеских лет, писателя, чья судьба всколыхнула всю Россию.

В реконструкции событий, которые произошли в дальнейшем, мы опирались на известные воспоминания жены писателя Анны Григорьевны.

В тот же день, около 7 часов вечера, Павел Матвеевич приехал к Чернышеву мосту. Здесь, на берегу Фонтанки, в помещении 6-й мужской гимназии, по вечерам работали бесплатные курсы русской стенографии. Преподавал он на этих курсах созданную им наиболее совершенную для того времени систему русской стенографии. Курсы посещались в основном девушками.

Павел Матвеевич заглянул в учебное помещение, где обычно проходили занятия. На заднем сидении начала раскладывать свои тетради для записей Анна Сниткина, Неточка, как ее любовно называли близкие за добрый нрав. Это была самая старательная и способная из всех курсисток. Павел Матвеевич очень любил девушку за ее усердие и серьезность, за аккуратность и исполнительность.

Он подошел к последнему ряду, сел перед Неточкой. Он помнил, какое горе пережила она - в апреле умер ее отец. До сих пор девушка не может прийти в себя от тяжкого потрясения. Кончина отца повлияла и на материальное положение осиротевшей семьи.

Павел Матвеевич обратился к Неточке, как всегда неторопливый, деликатный.

Павел Матвеевич Ольхин - создатель русской системы стенографии. Его встреча с Ф. М. Достоевским произошла в сложное для писателя время и сыграла немалую роль в его судьбе. Снимок 1864 года. Публикуется впервые

- Анна Григорьевна, - мягко начал он и взял ее руку в свою теплую ладонь.- Анна Григорьевна, повторил он еще мягче, - у меня к вам деловое предложение. Не хотите ли вы получить стенографическую работу? Она должна быть интересной. Мне поручено найти стенографа, и я подумал, что, может быть, вы согласитесь взять эту работу на себя...

Неточка ответила не сразу, вопрос застал ее несколько врасплох. Но потом она совладала с собой и ответила, поднимая глаза на учителя.

- Очень хочу. Давно мечтаю о возможности работать, - но тут голос ее прервался, - только я сомневаюсь, достаточно ли я знаю стенографию, чтобы принять на себя ответственное задание, - высказала она свое опасение.

Павел Матвеевич был готов к такому вопросу. Он был уверен, что знания Анны Григорьевны, ее умение быстро и безошибочно записывать текст совершенно достаточны. Он ласково улыбнулся скромной девушке и, слегка наклонившись к ней, стал ее успокаивать. Он говорил тихо, почти шепотом, но каждое слово его западало в душу ученицы. Через много лет, вспоминая об этом разговоре, Анна Григорьевна напишет, что Павел Матвеевич заверил ее, что, по его мнению, предлагаемая работа не потребует большей скорости, чем та, какой она владеет.

- У кого же предполагается стенографическая работа? - так же тихо спросила заинтересованная Неточка.

Павел Матвеевич помедлил. Потом, не торопясь, тихо сказал:

- У писателя Достоевского.

Павел Матвеевич делал ударение в фамилии необычно - на второй слог.

- Он теперь занят новым романом, и ему надо записать его с помощью стенографа. Достоевский думает, - продолжал Павел Матвеевич, - что в романе будет около семи печатных листов большого формата, и предлагает за весь труд пятьдесят рублей.

Анна Григорьевна заволновалась. Имя Достоевского было ей хорошо известно с детства. Он был любимым писателем отца, и сама она зачитывалась "Записками из Мертвого дома". Что было ответить учителю? Мысль, что ей доведется не только познакомиться со знаменитым писателем, но даже помогать ему в труде, волновала и радовала ее.

Анна Григорьевна достала платочек и нервно вытерла побледневшее лицо. Она вскинула свои большие выразительные глаза и встретилась с ласковым мудрым взглядом близоруких глаз Павла Матвеевича. С молодых лет Ольхин носил очки. Очевидно, эти очки и модные тогда длинные волосы придавали ему в студенческие годы много общего с обликом революционных демократов и, в первую очередь, с Чернышевским, который был старше Ольхина всего на два года.

Ольхин видел ее волнение и не торопил девушку. Он терпеливо ждал, хотя был почти уверен в положительном ответе. Он давал ей время успокоиться, собраться с мыслями, а она сидела, немного потупившись. Постепенно бледность с ее лица отходила, и она ответила, что согласна. Он дал ей адрес писателя.

К этому времени курсистки заполнили учебное помещение, и Павел Матвеевич начал очередное занятие.

На другой день после разговора с Павлом Матвеевичем Анна Сниткина направилась по Большой Мещанской улице к Столярному переулку, к дому Алонкина, спросила у стоявшего у ворот дворника квартиру 13. Он показал направо, где в подворотне был вход на лестницу. Дом был большой, с множеством мелких квартир, так называемый "доходный", и напомнил Неточке тот дом, где жил Раскольников из романа "Преступление и наказание".

Квартира № 13 находилась на втором этаже. Дверь отворила служанка, которая проводила Неточку в комнату, оказавшуюся столовой. Федор Михайлович появился тотчас же. Разговор был недолгим. В тот же день они начали работать.

Днем писатель диктовал стенографистке свой роман, а дома вечером и ночью она расшифровывала свои записи, переписывала набело и утром приносила свою работу автору. Это был тяжелый труд. Он продолжался весь октябрь. 24 дня проработали очень напряженно. Не знали отдыха и в воскресенье. Наконец, к 29 октября рукопись была готова. Таким образом, роман был написан в неслыханно короткий срок: всего за 24 дня! В одном из писем Достоевский писал, что использование стенографии ускорило работу не меньше, чем в 4 раза.

Но когда 30 октября, накануне истечения срока контракта, друзья понесли рукопись издателю, Стелловского в Петербурге не оказалось. Он умышленно выехал в Москву, якобы по делам, а фактически, чтобы лишить Достоевского возможности вовремя сдать рукопись. Тогда Павел Матвеевич предложил нанять присяжных поверенных и в их присутствии вручить рукопись редакции под расписку. Так и сделали. 30 октября рукопись была доставлена в редакцию и сдана под расписку с указанием времени сдачи. Судьба Достоевского, висевшая на волоске, была спасена. Кабальные статьи договора утратили силу.

Это был первый в русской литературе роман-стенограмма, роман, записанный стенографическими знаками, которые разработал Павел Матвеевич Ольхин. Это был подлинный триумф его многолетней работы по созданию русской системы стенографии.

История, начавшаяся в первых числах октября, имеет, однако, продолжение. "При конце романа, - пишет Достоевский из Дрездена, - заметил я, что стенографистка моя меня искренне любит, хотя никогда не говорила мне об этом ни слова. А мне она все более и более нравилась. Так как со смерти брата мне ужасно скучно и тяжело жить, то я предложил ей за меня выйти. Она согласилась". В феврале 1867 года Анна Григорьевна стала Достоевской. На их свадьбе в числе приглашенных со стороны невесты присутствовали и Павел Матвеевич со своей супругой Софьей Карловной и их малолетний сын Костя.

С тех пор, как Анна Григорьевна стала женой Ф. М. Достоевского, среди рукописей писателя стали встречаться стенографические записи его произведений и писем, сделанные под диктовку рукой Анны Григорьевны.

Более того, свои дневники, которые, естественно, не предназначались для постороннего читателя, Анна Григорьевна вела стенографическими знаками и сокращениями. Отдельные из этих интимных записей долгое время оставались нерасшифрованными. Только недавно Ц. М. Пошеманская, изучив стенографию по пособию П. М. Ольхина и сопоставив знаки расшифрованной самой А. Г. Достоевской части дневника, сумела прочесть весь дневник Анны Григорьевны. Значительная часть его опубликована в 86-м томе "Литературного наследства", посвященном ф. М. Достоевскому.

В личной библиотеке писателя (по каталогу, составленному Л. П. Гроссманом и изданному в 1919 году в Одессе) хранилась книга П. Мл Ольхина "Руководство к русской системе стенографии по началам Габельсбергера" (3-е изд., передел, и доп. Спб., 1874). Это была не та книга, по которой штудировала основы стенографической системы П. М. Ольхина Анна Григорьевна Сниткина-Достоевская. Она ведь посещала курсы в 1866 году и могла пользоваться только первым изданием книги. Скорее всего, книга эта была подарена друзьям Достоевским на добрую память о том, кто познакомил их друг с другом.