Следователи по особо важным делам

Безмолвные свидетели

Тише, не нужно шуметь. И расспрашивать тоже. Ведь это криминалистическая лаборатория. Их несколько в нашей стране, и мы находимся в одной из них.

Там, в углу, научный сотрудник рассматривает что-то, напоминающее слепки. Наверное, отпечатки следов преступника. Слепки сделаны из вязкой пасты, а раньше их отливали из гипса. Рядом за столом женщина в халате и с лупой в руке застыла над каким-то предметом. Быть может, на нем отпечатки пальцев преступника. А что это за аппарат? Для каких целей он предназначен? Сейчас нам покажут. В аппарат закладывают бумагу. Она залита не то чернилами, не то тушью. Не разберешь ни слова. А теперь? Пожалуйста, читайте - каждую букву, каждое слово.

Сколько тут различных приборов, штативов, колб с химикатами! И скульптуры. Головные скульптуры. Это совсем неожиданно. Почему же их поместили в отдел криминалистических и специальных исследований?

Оказывается, преступник часто оставляет после себя только один реальный след - жертву преступления. К тому же случается, труп находят уже полуистлевшим. И вот по черепу восстанавливают скульптурный портрет. Затем фотографируют его и фотографии рассылают для опознания.

Но ведь этот метод научно разработал скульптор М. Герасимов. И разработал вовсе не для криминалистики, а для истории. Недаром же Герасимов - доктор исторических наук.

Но метод Герасимова равно пригоден и для историков и для следователей-криминалистов.

Но не будем мешать. Скоро окончат экспертизу, ее результаты передадут следователю, потом прокурору. И дело поступит в суд. Попрощаемся и уйдем отсюда с пожеланием, которое, быть может, не совсем любезно со стороны гостей, так добивавшихся этой экскурсии... И все же: "Надеемся, что скоро настанет время, когда исчезнет необходимость в криминалистических лабораториях!"

Заглянем теперь и в исторический музей. Зайдем в его лабораторию. Вот и знакомые скульптурные портреты. Узнаете? Это, например, завоеватель Тимур. Те же штативы и колбы с реактивами. А вот тот работник в углу лаборатории что-то внимательно разглядывает в лупу. Рядом аккуратно сложены какие-то пожелтевшие бумаги, залитые чернилами и тушью. Их сейчас отправят в криминалистическую лабораторию. Ведь она выполняет множество заказов, поступающих от историков! Не зря А. М. Горький отметил, что "историк смотрит в даль прошлого с высоты достижений своей эпохи, он рассказывает о процессах законченных, как судья о преступлениях или защитник преступника".

Представим себе зал суда. Судья, народные заседатели, государственный обвинитель и защитник- все на своих местах. На столе перед судьей - папки: "дела", вещественные доказательства. Сейчас будут давать показания свидетели...

У историков на столах тоже много вещественных доказательств. Есть у них и свидетели. Что же касается "дел", то они не уместятся ни на одном столе. Если все эти "дела", которые изучают историки, плотно-плотно прижать друг к другу и расставить на полке, то полка вытянется от Москвы до Свердловска, а может быть, и чуть дальше!

И как тут не вспомнить о знаменитом детективе Шерлоке Холмсе! Вооруженный методом дедукции, легендарный сыщик по самым на первый взгляд незначительным и малозаметным деталям, пустячным фактам восстанавливал картину и логическую связь поступков и действий людей. Вот у него в руках обыкновенная шляпа. Шерлок Холмс всматривается в нее и вдруг начинает рассказывать о том, каков характер ее владельца. А взглянув на грязные ботинки, он безошибочно определяет, в каких районах Лондона они побывали.

О работе следователей, сыщиков буржуазного мира, разведчиках-следопытах написаны горы книг. Что и говорить, это увлекательное чтение в часы отдыха.

А ведь есть историки-следователи, археологи-следопыты. Может быть, вы слыхали о Борисе Александровиче Рыбакове, действительном члене Академии наук СССР. Нет, о нем, о его поиске еще не написан роман. А жаль!

Где-либо в семейном альбоме Бориса Александровича, вероятно, хранится фотография - высокий, очень плотно сбитый человек с острым взглядом больших, немного навыкате глаз рассматривает древнюю литейную форму. А если нет такой фотографии, то во многих библиотеках вы встретите книгу Рыбакова "Ремесло древней Руси". Прочтите эту капитальную работу, за которую Борис Александрович, еще будучи молодым доцентом Московского университета, был удостоен степени доктора исторических наук. По литейной форме он восстановил картину металлургического производства на Руси!

Увлекательный поиск. И, конечно же, метод дедукции. Но этого мало: незаурядный дар исследователя, огромные знания - вот о чем должен был бы рассказать писатель, создавая роман об археологе Рыбакове.

Так что историк - это прежде всего "криминалист", изучающий "улики", оставленные людьми, жившими задолго до наших дней.

Но вот тут-то и начинается различие профессий.

Следователь, как правило, имеет дело с преступником. Улики нужны ему, чтобы бесспорно доказать наличие состава преступления. Правда, иногда эти улики, наоборот, говорят о невиновности человека.

Историк тоже "уличает". Но ему приходится выступать и как прокурору и как защитнику. Исторические "улики", "следы", оставленные людьми прошлого, могут свидетельствовать и о величайших злодеяниях и о гениальных открытиях, они рассказывают и об узаконенном насилии, и о героической борьбе с ним. И, конечно, историку всегда приятнее произнести защитительную речь, нежели обвинительный приговор.

Но прежде чем сказать свое "да" или "нет", прежде чем обвинять или защищать, прежде чем делать теоретические обобщения, историк должен убедиться, что "улики", которыми он располагает, достоверны, что это, так сказать, подлинники, а не имитации, не подделки; что они объективно свидетельствуют о событиях, людях, явлениях, а не являются случайностью, плодом личных симпатий или антипатий и т. п.

И снова историк выступает как криминалист. Снова он занят сбором улик, опросом "свидетелей", проверкой показаний.

"Свидетели" тоже бывают самые различные. В очень общем понятии - все, что создано руками человека, все, что связано с его трудовой и духовной деятельностью, все, что как-то материализовалось в виде вещественных памятников или произведений науки, искусства, литературы, законодательства, - все это "свидетели" историка. Все это следы человека прошлого.

Находить "следы" - дело нелегкое. Пустите неискушенного человека по следу преступника - вряд ли он приведет туда, куда следует. Так же и со "следами" прошлого. Их нужно уметь прослеживать, уметь читать.

А как часто мы проходим мимо этих следов, не замечая, не думая о том, как много могут рассказать нам безмолвные свидетели прошлой жизни человечества! А ведь эти рассказы куда увлекательней самых пышных вымыслов - и, во всяком случае, поучительней их.

Мы порою привычным взглядом окидываем храм Василия Блаженного, Петропавловскую крепость, развалины смоленской стены и, чего греха таить, часто знаем о них ровно столько, чтобы дать краткую справку любопытствующему прохожему или подрастающему сыну. А немые свидетели знают очень, очень много. И не только о себе. Попробуйте заговорить с ними. И они расскажут о мастерстве псковских каменотесов XVI века, построивших храм Василия Блаженного, поведают о трагической судьбе узников царизма, брошенных в казематы Алексеевского равелина, воскресят подвиги русского воинства, разившего у древних стен Смоленска и войска Сигизмунда III, и полчища Наполеона, и гитлеровские банды.

Немые памятники умеют говорить. Только нужно научиться беседовать с ними.

Узкая ножевидная пластинка из кремня с ретушью поведает пытливому исследователю об упорном труде первобытного человека, который изо дня в день, из месяца в месяц делал все тот же нож. В краеведческих музеях хранятся шлифованные каменные молотки, проушные топоры, ромбовидные наконечники стрел, тяжелые латы, неуклюжие пищали, мотыги, зернотерки.

Орудия труда и оружие, всевозможные украшения, посуду, остатки жилищ принято именовать вещественными или археологическими памятниками. Их изучает специальная отрасль исторической науки - археология. Археолог - это историк, вооруженный лопатой. Труд археолога кропотлив. Ученый должен не только добыть из земли памятники материальной культуры, но в "беседах" с ними восстановить облик человека, понять, какие и как он строил жилища, во что одевался, чем занимался, какова была его техника. Необъятным хранилищем археологических памятников является земля. И только незначительная часть их извлечена пока учеными и подвергнута исследованию.

Хотя археологические памятники очень важный вид исторических источников, они не могут обрисовать всю разнообразную картину человеческой жизни в прошлом. Поэтому историки обращаются и к другим свидетельствам. Эти свидетельства сохранили нам человеческая память, быт современных людей.

На первый взгляд может показаться странным - исторический памятник в современном быту? Разве что какая-либо историческая реликвия, передающаяся из рода в род? Нет, речь идет именно о быте.

В нашем быту сохранилось еще много пережитков давно прошедших времен. Изучая эти пережитки, историк пополняет свои знания о нравах, обычаях, традициях людей, обитавших в ту или иную отдаленную от нас эпоху, о социальном укладе их. Еще и сейчас на островах архипелагов или в дебрях Африки живут племена, которые значительно отстали в своем экономическом и культурном развитии от народов других стран. В быту этих племен можно наблюдать удивительные сочетания различных по времени своего происхождения культур. В журналах и книгах мы не раз встречали фотографии людей, у которых на головах замысловатые уборы из перьев, огромнейшие серьги в ушах, а иногда и в ноздрях, металлические мониста на груди. Эти украшения - пережиток "детства человечества", когда обладание металлом считалось у людей признаком богатства. Но иногда "дикарь", украшенный монистами и перьями, опирается на современный винчестер и отлично знает, что такое доллар...

Подобных пережитков много, и они встречаются не только среди жителей Африки или островов Тихого океана, их можно наблюдать и в быту у так называемых "цивилизованных" народов. Значит, пережиток - памятник, позволяющий историку судить о прошлом. Эти памятники называются этнографическими, и изучает их специальная отрасль исторической науки - этнография.

Народная память сохранила нам множество песен и легенд, сказок, былин, возникших в самые отдаленные времена. Они передавались из уст в уста, от поколения к поколению. В этих сказках и былинах встречается описание жилищ, уклада семейной и общественной жизни, одежды и нравов людей. Такие памятники называются литературными или фольклорными.

Очень важный памятник старины - язык, на котором разговаривают современные народы. В нашем языке немало напластований. Многие слова возникли в очень отдаленные времена, и порой они раскрывают некоторые особенности быта, образа мышления, занятий живших тогда людей, Это тоже памятник и его называют лингвистическим.

Археологические, этнографические, литературные и лингвистические памятники могут рассказать о многом и важном - о состоянии производительных сил человеческого общества в тот или иной отрезок времени, об искусстве древних мастеров; они объяснят филологу происхождение многих слов, укажут на источники тех или иных привычек и нравов. Но археология, этнография, лингвистика и т. п. бессильны, когда заходит речь о гражданской и политической истории народов.

Только живое слово, будь то запись на глиняной дощечке клинописью или царапины на камбии бересты, драгоценные пергамены, машинописные листы, телеграммы и т. п., - только они, письменные памятники, со всей полнотой и в деталях повествуют о жизни народов и в далеком прошлом и в наши дни. Письменные документы - это самый важный и самый распространенный вид исторических памятников, которыми оперирует ученый. Правда, нужно сразу оговориться: умалять значения других видов памятников не следует. В отдаленные времена люди жили еще первобытными общинами и у них не было письменности. Только археологические и этнографические памятники позволяют нам приоткрыть завесу некоторых сторон той далекой от нас жизни.

Если археологи имеют дело с очень широким и разнородным кругом памятников, то историкам тоже приходится сталкиваться с самыми разнообразными по своим внешним признакам и содержанию памятниками письменности. Разнообразие форм обусловлено временем происхождения памятников. Что же касается содержания, даже трудно перечислить все их многообразие.

Все письменные документы историки классифицируют по нескольким признакам. Прежде всего определяется время происхождения памятника - создан ли он в феодальный период или относится к капиталистическому или к социалистическому. А там возможна и еще более дробная, более специализированная классификация. Историк учитывает, сохранился ли памятник полностью или в наличии только его отдельные части - фрагменты, дошел он до нас в оригинале или в черновых записях, копиях; По приемам записи документы бывают стенографические, шифрованные, записанные при помощи геометрических знаков, в виде фонозаписи и т. д.

По своему содержанию исторические документы подразделяются на несколько видовых групп.

Законодательные памятники - к ним, например, относятся "Русская правда", Уложение 1649 года, указы, повеления, постановления, решения.

Статистические документы - "Переписные книги" XVII - начала XVIII века, "Ревизии" XVIII - XIX веков, всевозможные статистические описания губерний, труды Центрального статистического управления, переписи народонаселения и т. п.

Международные договоры и дипломатическая переписка, всевозможные торговые трактаты, конвенции, декларации, ноты, меморандумы.

Судебно-следственные материалы и мемуарная литература, периодическая печать и публицистика, военно-оперативные материалы, акты, экономико-географические описания.

Это далеко не полный перечень разновидностей письменных памятников.

Существует специальная вспомогательная историческая дисциплина - источниковедение, которая и занимается разработкой приемов изучения и использования каждого вида письменных исторических памятников.

До тех пор пока остатки материальной культуры людей хранятся в земле, пережитки остаются неизученными, а памятники письменности лежат без употребления, они не имеют, да и не могут иметь, значения исторического источника, хотя потенциально и являются таковыми. Но как только археолог извлекает из земли памятники материальной культуры и начинает их изучать, этнограф открывает ранее не известные науке детали быта и нравов людей, а историк привлекает к разрешению проблемы никому неведомую рукопись, - сразу же эти археологические, этнографические и письменные памятники сделаются историческими источниками, на основании которых ученые строят свои выводы и заключения.

Всякий, кто так или иначе направляет свои творческие усилия на изучение истории какого-либо вопроса или явления, не может ограничиться только знакомством с литературой, написанной по данному вопросу. Чтобы вникнуть в суть исторических явлений, понять обстановку, в которой они совершались, ощутить дух времени, необходимо обращаться к памятнику, а уже потом изучать все, что по этому поводу было сделано другими исследователями, писателями, художниками.

На необходимость изучения в первую очередь исторических памятников, исторических источников, а затем уже литературы указывали все, кто так или иначе обращался к историческим исследованиям.

К. Маркс и Ф. Энгельс в своей повседневной работе всегда обращались к источникам и документам, не довольствуясь сообщениями из вторых рук. В 1890 году Ф. Энгельс, говоря об изучении теории марксизма, писал Иосифу Блоху: "...изучать эту теорию по первоисточникам, а не из вторых рук... это гораздо легче". В одном из писем к Марксу Энгельс с возмущением замечал: "Я основательно прочел трактаты старого сэра Джона Девиса... это главный источник; цитаты из него тебе встречались, конечно, сотни раз. Это чистое безобразие, что нельзя где угодно найти подлинных источников; из них всегда можно извлечь бесконечно больше, чем из обработки их, где все, что в источниках ясно и просто, делается непонятным и запутанным".

Поль Лафарг, характеризуя методы работы К. Маркса, вспоминал: "Маркс не довольствовался сообщениями из вторых рук, он сам всегда добирался до первоисточника, какие бы трудности это не представляло. Даже ради второстепенного факта он спешил в Британский музей, чтобы в его библиотеке проверить этот факт".

В. И. Ленин не раз указывал на необходимость изучения истории во всей полноте фактов, что возможно только при обращений к источникам, а не к литературе. Ленин говорил, что факты нужно брать в их целом, в связи и взаимосвязи, с учетом конкретной исторической обстановки. Факты же отрывочные, взятые произвольно, могут принести только вред. Не приходится говорить, что ученые-историки, изучая прошлое, работают прежде всего над памятниками его.

Значит, существует большая разница между историческими источниками и исторической литературой. Литература, так сказать, "вторична", она пишется на основании изученных источников. Правда, многие литературные произведения, написанные на основании источников, с течением времени сами превращаются в исторические памятники, исторические источники. Примером этого - "Книга о скудости и богатстве" И. Т. Посошкова и четырехтомник "История Российская с самых древнейших времен" В. Н. Татищева. Труды ученых, произведения писателей, картины художников, созданные на основании источников, играют сами роль источников при изучении истории той или иной отрасли науки, творческого пути писателя или художника.