Новости    Старинные книги    Книги о книгах    Карта сайта    Ссылки    О сайте    


Русская дореформенная орфография


Книговедение

А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ы Э Ю Я A B D








предыдущая главасодержаниеследующая глава

Сейчас в нашей стране более 200 учреждений хранит и собирает личные архивы

- А как с материалами других писателей? Ведь удобнее для исследователей, чтобы весь архив одного лица находился в одном месте.

- Сама история архивного дела сложилась так, что сделала это требование практически невыполнимым. Сейчас в нашей стране более 200 учреждений хранит и собирает личные архивы. Часть материалов какого-то лица владельцы их сдали в один архив, а последующую чисть спустя, быть может, полвека или более того - в другой.

Так многие архивы оказались рассеяны по разным хранилищам. В пяти местах хранятся части архива А. Островского, в восьми - имеются большие и совсем маленькие фонды В. Брюсова (хотя основная его часть, составляющая около 300 картонов, хранится в отделе рукописей ГБЛ), в пяти - фонды А. Блока.

Узнать местоположение архива до недавнего времени было крайне затруднительно. Только в 1963 году вышел двухтомный указатель "Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР" (сейчас готовится третий его том), где в алфавитном порядке перечислены имена лиц, чьи фонды находятся на государственном хранении, и указаны архивы, их хранящие. Собрать их в одном месте - значило бы во многих случаях прервать длительную научную и культурную традицию: закономерно, например, что большая часть архива замечательного ученого - академика К. Бэра (1792-1876) хранится в Архиве Академии наук СССР, но не случайно и то, что многие бумаги из этого архива находятся в Историческом музее Академии наук Эстонской ССР - значительная часть жизни и деятельности ученого связана была с Ревелем (нынешним Таллином) и Дерптом (ныне Тарту; там стоит известный памятник Бэру).

Сейчас в нашей стране более 200 учреждений хранит и собирает личные архивы
Сейчас в нашей стране более 200 учреждений хранит и собирает личные архивы

А главное - даже если бы все части одного архива свезли в одно место, этим бы вовсе не избавили исследователя деятельности этого лица от необходимости работать в других архивохранилищах. Под рукой у него оказались бы авторские рукописи, биографические документы, дневники или записные книжки, письма разных корреспондентов. Но важнейшие материалы для изучения личности и биографии писателя или ученого - его собственные письма к разным лицам - все равно остались бы недоступны такому исследователю: ведь все эти письма разошлись по архивам адресатов, являясь естественной и неотъемлемой частью этих архивов! Даже если архив автора писем и архив его адресата хранятся в одном месте, все равно невозможно перекладывать эти письма из фонда в фонд: разорвутся прочные узы, связывающие эти письма с другими документами, хранящимися в фонде их получателя и, кроме прочего, облегчающими комментарий к этим письмам... Идеальный случай, когда в архиве отправителя остаются копии отправленных писем, но мало кто, увы, ведет свою переписку таким образом. Не только письма, но и отдельные рукописи поэтов, писателей, ученых хранятся нередко не в их собственных архивах, но попробуйте вынуть их оттуда - и потеряете много больше, чем приобретете: иногда сам факт присутствия бумаг одного лица в фонде другого открывает нам ценнейшие факты биографии, историю отношений людей, следы неосуществленных попыток издания, да мало ли что еще!

Взаимопроницаемость архивов разных лиц поистине безгранична. Письма писателей лежат в фондах художников, музыкантов, артистов, рисунки художников - в фондах ученых, а рукописи ученых - в архивах других ученых... Отечественная культура - единый организм, и история ее запечатлена в многочисленных архивах, рассеянных по разным городам и хранилищам, но представляющих собою не огромную механическую совокупность бумаг, а некое весьма сложное единство.

В Рукописном отделе Пушкинского дома хранится архив профессора Семена Афанасьевича Венгерова. Среди прочих бумаг материалы Пушкинского семинария (чаще его называют по имени руководителя - Венгеровским семинарием), который профессор вел в Петербургском университете с 1908 по 1918 год. На каждом заседании этого студенческого семинария по настоянию руководителя велся протокол; там записывалось не только существо прочитанного доклада, но подробно фиксировались прения. Дома протоколист переписывал текст набело, а на следующем заседании оглашал его. Если кому-то из студентов казалось, что его выступление записано неточно, он просил внести поправки. Венгеровскому семинарию суждено было сыграть замечательную роль в истории отечественной науки: через него прошли, а вернее, может быть, будет сказать - из него вышли многие крупные наши филологи: С. Бонди, А. Долинин, Н. Измайлов, В. Комарович, Ю. Тынянов, Б. Энгельгардт... Их рукою написаны эти протоколы, и страстные студенческие споры, самими их участниками запечатленные, приобрели сегодня, спустя более чем полвека, выдающийся исторический интерес.

В протоколах, счастливо уцелевших, и начальные этапы самостоятельной работы молодых ученых (незаменимый материал для их биографов), и больше того, момент рождения новой научной школы - текстологической и историко-литературной. На листах, исписанных старательными студенческими почерками, в сущности, история заботливого, любовного и вдохновенного воспитания молодых ученых их профессором, с которым они спорили, научные методы которого они во многом опровергли своей дальнейшей работой, но именно его терпимость, его умение увлечься талантом учеников, радоваться их удачам помогли им стать теми, кем они стали. Вот С. Бонди делает доклад о пушкинском "Послании к Дельвигу", заново прочитав рукопись и обнаружив ошибки Венгеровского издания. "Собрание приветствует доклад аплодисментами. Профессор С. Венгеров признает ценность доклада и оправдывает ошибку своего издания подделкой пушкинского факсимиле". Вот профессор явно не согласен с докладом одного из студентов, но как осторожен он в своих возражениях, как подчеркивает серьезность работы докладчика, его право на самостоятельное суждение о предмете...

Именно в этом архиве обнаружена была недавно рукопись самой ранней работы Ю. Тынянова - удивительно красивый беловой автограф студенческого реферата о "Каменном госте". До сих пор было известно только одно, что 20 февраля 1914 года Ю. Тынянов прочитал в семинарии реферат на эту тему.

Так где же место этой рукописи ученого - в его собственном обширном (хотя в значительной мере погибшем во время войны) архиве, хранящемся в Москве, в ЦГАЛИ, или в архиве С. Венгерова, в Ленинграде? Разумеется, там, где она и хранилась. Ведь попала она туда не случайно, не по ошибке, а по логике вещей: один из главных постулатов архивного дела гласит, что архив данного лица составляют документы, отложившиеся в результате жизни и деятельности этого лица...

Бумаги Венгеровского семинария - и протоколы, и рефераты его учеников - отложились в архиве профессора в результате педагогической его деятельности. Там и естественно искать студенческую, рукопись Ю. Тынянова его биографу, знающему о том, что молодой ученый работал у С. Венгерова.

Итак, перетасовка документов, переброска их из архива в архив в целях концентрации вокруг какого-то имени или темы - дело невозможное и, главное, ненужное. Это значило бы разрушать естественную структуру каждого фонда и его "корневую систему" - потерять историю его происхождения, отражения которой всегда можно видеть в самом составе его документов. Выньте из фонда бумаги, связанные с одним каким-то лицом, - и обломана целая ветвь, и оборваны какие-то ниточки, по которым будущие исследователи добрались бы до открытий, которых нельзя предугадать,

предыдущая главасодержаниеследующая глава







© REDKAYAKNIGA.RU, 2001-2019
При использовании материалов активная ссылка обязательна:
http://redkayakniga.ru/ 'Редкая книга'

Рейтинг@Mail.ru

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь